"Знавал я одного писателя, уже покойного, который много времени проводил на эстраде, – намекнул Геннадий Хазанов то ли на Михаила Задорнова, то ли на Анатолия Трушкина, то ли на Аркадия Арканова, то ли еще на кого-то. – Он не выносил чужого успеха. Ему становилось физически нехорошо. И если он не являлся Эйфелевой башней в Париже во время того, что происходило, у него был убитый вечер".
Причину этого Хазанов понимает. "Эта профессия очень деформирует душу, – считает он. – В ней заложено что-то такое... Ведь человек должен хотеть нравиться смотрящим, обращать на себя внимание при любых обстоятельствах, не выносить другого лидерства в компаниях. И это желание – не мужское. В этом есть что-то заискивающее. Но при этом желание нравиться – это серьезная движущая сила к успеху. Ведь человек мечтает, чтобы о нем говорил мир, а тихий голос никто не услышит. В итоге человек становится завистливым, недоброжелательным – очень нехорошее чувство!"
Сам Хазанов, по его собственному признанию, тоже подобного не избежал. Но знак свыше поставил мозги на место. "Много лет назад я был в зените, собирая дворцы спорта и стадионы, – заявил он в онлайн-шоу "Эмпатия Манучи". – И однажды, июльским вечером, я вбегаю в Дом кино, где на лифте надо было подняться в ресторан. И вижу, как какая-то женщина у стены пытается поставить на ноги своего пьяного спутника. Вдруг она видит меня и кричит спутнику: "Смотри! Хазанов! Хазанов!" Тот поднимает глаза на меня и произносит: "Да и *** (цензура – Прим. ред.) с ним! Я долго смеялся, но с этого момента у меня начался другой отсчет времени и переоценка ценностей!"